В настоящее время антропоцентризм получил свое дальнейшее развитие как в связи с новыми открытиями в области естественных и технических наук, так и с позиции современных философско-социалогических подходов.

Итак, философское знание всегда тесно связано с человеком, с теми вопросами, которые им порождаются. В этом – одно из отличий философии от естественных наук. Наука формирует так называемую «картину мира», философия же есть теоретически выраженное мировоззрение, в котором «картина мира» является лишь моментам. Для «картины мира» характерен объектный подход. Он является холодной сводкой данных о мире, взятом сам по себе, без человека как человека. В нем нет места свободе, спонтанности, творчеству. Они – в слепом пятне современной науки. Философия же как стержень мировоззрения выражает отношение человека к миру. Это не просто знание, но знание, облаченное в ценностные формы. Они исследуют не мир как таковой, а смысл бытия человека в мире. Человек для нее не просто вещь среди вещей, но субъект, способный к изменению мира и самого себя. Рассматривая научное знание как момент отношения человека к миру, она позволяет взять его в более широком контексте, выйти за пределы внутринаучной рефлексии, более того, рассмотреть уникальные особенность, которые присущи только человеку и некому более[7].

Крайне трудно вычленить в комплексе философского знания те сюжеты, которые относятся именно к человеку. Этот спектр оказывается практически неисчерпаемым. Какую бы проблему мы ни взяли, она, в конечном счете, неизбежно приводит нас к теме человека. Можно, конечно, собрать воедино все высказывания философов о человеке, но тут возникает понятная трудность: как это сделать? Можно рассуждать о том, чего больше в человеке – жадности или щедрости, эгоизма или альтруизма, ума или неразумия. Однако желание ограничить сферу философского осмысления человека только проблемой специфически человеческого наталкивается на другие трудности. В этом случае человек не ухватывается в его целостности. Можно рассуждать о телесности, духовности, разумности человека. Но все это будут отдельные, разрозненные темы, которые сложить не так-то легко.

Сократ дал детальный и скрупулезный анализ индивидуальных человеческих качеств. Таковыми он считал стремление к благу, справедливость, умеренность, добродетель. Философ пытался выявить их природу и определить их, но не отважился дать полное определение самого человека, т.е. выразить сущность человека. Можно сколько угодно перечислить его качества, но вряд ли при этом окажется ясным «специфически человеческое» обозначение самого необычного существа на Земле[8].

Итак, при определении «специфически человеческого» философы пользуются двумя понятиями – «человеческая природа» и «сущность человека». Уже в античности стало складываться убеждение, что это разные понятия. Человеческая природа – это совокупность разных человеческих свойств, а сущность человека – определяющее, основное его качество. Чаще всего говорят о том, что природа человека – биологическая, а сущность – социалная.

Когда говорят о человеческой природе, то предполагают, что человек такое же живое существо, как все другие живые существа – он ощущает боль, ест, спит, переживает страх, в нем действует инстинкт самосохранения. Но у человека все эти природные отправления формируются обществом, опосредованы обществом. Человек не рвет на куски сырое, еще трепетное тело животного. Он соблюдает принятые в культуре способы поглощения пищи. Он хранит традиции, следует общезначимым правилам. Кроме того, общество может «исправить» биологическую природу: хилому помочь стать сильным, слепому – зрячим. Общество способно и ухудшить биологическую природу человека. Например, при задатках какого-то человека стать рослым и сильным он окажется рахитичным и тщедушным, если не будет иметь необходимых социальных условий для своего развития. Аристотель (384-322 до н.э.), размышляя о сущности и назначении человека, писал: «Что человек есть существо общественное в большей степени, нежели пчелы и всякого рода стадные животные, ясно из следующего: природа, согласно нашему утверждению, ничего не делает напрасно; между тем один только человек из всех живых существ одарен речью. Голос выражает печаль и радость, поэтому он свойствен и остальным живым существам (поскольку их природные свойства развиты до такой степени, чтобы ощущать радость и печаль и передавать эти ощущения друг другу). Но речь способна выражать и то, что полезно и что вредно, равно как и то, что справедливо и что несправедливо. Это свойство людей отличает их от остальных живых существ: только человек способен к восприятию таких понятий, как добро и зло, справедливость и несправедливость и т.п.»[9].

Представляется, что человек не заключает в себе никакой тайны. Каждый из нас уверенно выделяет человека из остального мира. Его отличие от всех других существ считается совершенно очевидным. Но, как говорил испанский философ Х. Ортега-и-Гассет, философия оправдана тем, что выходит за пределы очевидности. Выходит она за эти пределы и в исследовании человека. И в этом своем мнении испанский мыслитель не одинок. Еще И.Кант пришел в свое время к выводу, что в философии существует всего три вопроса, на которые она призвана ответить: что я могу знать? На что я могу надеяться? Что я должен делать? И покрываются все три вопроса, как он писал незадолго до смерти в своей «Логике», одним вопросом: что такое человек?[10]