Формировавшиеся люди пришли к тому, что у них появилась потребность что-то сказать друг другу. Эта потребность создала свой орган: неразвитая гортань обезьяны медленно преобразовывалась путем модуляции для все более и более развитой модуляции, а органы рта постепенно научались произносить один членораздельный звук за другим.

Возникновение языка из процесса труда и вместе с трудом является единственно правильным, что доказывает сравнение с животными. Животные вполне могут общаться и без помощи членораздельной речи. В естественном состоянии ни одно животное не испытывает неудобства от неумения говорить или понимать человеческую речь. Другое дело, когда животное приручено человеком. Но домашние животные, благодаря общению с человеком, развили в себе такое чуткое ухо по отношению к членораздельной речи, что, в пределах свойственного им круга представлений, они легко научаются понимать всякий язык.

Таким образом, первоначально язык был “вплетен” в непосредственную практическую деятельность людей. Язык в более узком смысле – это специализированная информационно-знаковая деятельность, именуемая речью. Посредством речи процесс общения между людьми достигает максимума эффективности. Речь, с одной стороны, имеет ярко выраженный предметный характер, с другой – сама обеспечивает успешное развитие предметно-практической деятельности людей. Язык не просто пассивно фиксирует независимо от него появившиеся предметные различения и смыслы. Он участвует в самом порождении нашей предметной среды, равно как и социального единства человеческих индивидов.

Общение подобного рода дополняло обычные производственные отношения, актуально функционирующие лишь часть активного времени гоминид (при производственных процессах). В целом все активное время гоминид могло быть заполнено различными формами коммуникаций: производственными (необходимыми для производства жизни и интеграции социума) и непроизводственными (необходимыми для интеграции социума, а в конечном счете для успешного производства жизни).

У животных этого не происходит, поскольку их образ жизни не порождает тех потребностей в непроизводственном общении, которые возникли у гоминид вследствие роста производительности их труда.

Сначала труд, а затем и вместе с ним членораздельная речь явились двумя самыми главными стимулами, под влиянием которых мозг обезьяны постепенно превратился в человеческий мозг, который, при всем своем сходстве с обезьянами, далеко превосходит его по величине и совершенству. Параллельно с дальнейшим развитием мозга шло дальнейшее развитие органов чувств. Чувство осязания, которым обезьяна едва-едва обладает в самой грубой, зачаточной форме, выработалось только вместе с развитием самой человеческой руки, благодаря труду.

Развитие мозга и подчиненных ему чувств, все более и более проясняющегося сознания, способности к абстракции и к умозаключению оказывало обратное воздействие на труд и на язык, давая обоим все новые и новые толчки к дальнейшему развитию это дальнейшее развитие с момента окончательного отделения человека от обезьяны продолжалось и после этого. Развитие у различных народов и в различные эпохи по степени и по направлению будучи различно, иногда даже прерываясь местными и временными движениями назад, оно в общем шло вперед, получив, с одной стороны, новый мощный толчок, а с другой – более определенное направление благодаря тому, что с появлением готового человека возник вдобавок еще новый элемент – общество.

Подобно тому, как человек научился есть все съедобное, он также научился жить во всяком климате. Он распространился по всей пригодной для житья земле. Он – единственное животное, которое в состоянии было сделать это самостоятельно. Другие животные, приспособившиеся ко всем климатам, научились этому только следуя за человеком: домашние животные и насекомые-паразиты. Переход от равномерно жаркого климата первоначальной родины в более холодные страны создал новые потребности в жилище и одежде для защиты от холода и сырости, создал, таким образом, новые отрасли труда и вместе с тем новые виды деятельности, которые все более отдаляли человека от животного.