История повседневности

Страница 1

Мировая историография даёт весьма скудную информацию о понятии "повседневность". Свой "научный статус" оно обретает лишь с конца 1960-х годов. Попытка концептуального осмысления понятия повседневность впервые была предпринята во Франции представителями исторической школы "Анналов". В российской историографии самым последовательным сторонником французской школы "Анналов" стал А.Я. Гуревич, исследовавший наиболее характерные черты народной культуры в начальный период европейского средневековья. Англо-американская историография оказалась менее восприимчивой к концептуальному восприятию истории повседневности. В американской литературе понятие повседневности чаще всего рассматривается в тесной связи с понятием народной культуры.

Всестороннее научно-теоретическое обоснование понятия "повседневность" получило в западногерманской историографии. Более того, оно дало название целому направлению в немецкой исторической науке - "истории повседневности" (Alltaggeschichte). Первоначально понятие "повседневность" (Alltag) использовалось только в социологии. После выхода на немецком языке книги А. Лефевра "Критика повседневной жизни" (1975) оно получило более широкое признание. Более того, для многих учёных оно привычно ассоциировалось с распространённой в немецкой гуманитарной науке социо-философской концепции "мира окружающей жизни" (Lebenswelt). Главное, конечно же, заключалось в новизне концепции и в её эвристических возможностях при изучении разнообразных проблем взаимодействия между повседневной жизнью и миром культуры, между индивидуальным, личностным опытом и опытом коллективным, общественным [8, с.18-19].

В 1983 г. сторонники "истории повседневности" в ФРГ создали профессиональное объединение под названием "Мастерская истории". Целью объединения было изучение реалий повседневной жизни в её историческом развитии, исследование многосторонних связей между микро - и макромиром, восприятие истории с позиции "маленького человека", глядя "сверху вниз". С этого момента "история повседневности" по существу превратилась в самостоятельное направление исторической науки в ФРГ. Прежнее единодушие историков в отношении к концепции "повседневности" сменилось бескомпромиссной полемикой, в ходе которой "история повседневности" неожиданно предстала, по определению К. Липп, в виде "неконтролируемого монстра с головой гидры" [8, с. 20]. К середине 1990-х годов дискуссии и споры пошли на спад. "Повседневность" как метод исследования, казалось, потеряла в научном плане свою былую актуальность. Социальная история заимствовала ряд важных положений из концепции "повседневности", а сама "история повседневности" эволюционировала в новую дисциплину - историческую антропологию. Но уже в конце 1990-х годов дискуссия об эвристических возможностях концепции "повседневности" возобновилась с новой силой [8, с. 20-21].

Повседневная история движется от объективных интересов к субъективному опыту. Она отворачивается от классовых позиций и концентрирует внимание на жизненных мирах. Поэтому повседневная история описывает не интересы, а исследует разнообразный опыт и его взаимосвязи. История опыта, в трактовке истории повседневности, - это история восприятия хода истории и реакция на него на уровне мысли и действия. Необходимо осмыслить, как люди воспринимают ход истории. Каждый переживает его по-своему, Этот опыт продолжает действовать, он передаётся дальше и преобразуется в культурные образы. При этом опыт соблюдает дистанцию по отношению к теории. Свой опыт повседневной жизни мы накапливаем не в свете теорий (идеологий, общественных взглядов и т.п.), вначале нам приходится ориентироваться в жизненных мирах без каких бы то ни было теорий. В этом плане он является непосредственным отражением истории в отдельном человеке, он очень индивидуален и поддаётся обобщению лишь в очень узких пределах [9, с.80-81].

Всю полноту жизненных проявлений повседневная история подразделяет на три сферы. Первая включает в себя кардинальные антропологические факты, относящиеся к человеку в силу того, что он - человек: рождение, сексуальность, болезнь, смерть, детство, старость. Ко второй сфере относятся стратегии, необходимые для существования: питание, одежда, жильё, работа, досуг. Третья сфера - это способы выживания в экстремальных ситуациях, таких, как кризисы, войны, плен, преследование и т.п. Эти три сферы чётко свидетельствуют о том, что история повседневности открыта другим наукам, в частности исторической антропологии, этнографии. Физической истории, истории чувств, и что она использует их познания и методы [9, с77-78].

Страницы: 1 2